"Золотая сделка" Евгения Пригожина

OCCRP и Le Monde выяснили, что компания «М Инвест» Евгения Пригожина платила миллионы долларов фирме под управлением суданской военной разведки, а государство полностью отказалось от участия в проектах золотодобычи ее дочерней компании Meroe Gold.

Вторжение России в Украину обернулось критикой, санкциями и беспрецедентным вниманием СМИ к ряду влиятельных фигур из окружения Владимира Путина. В их числе Евгений Пригожин, предприниматель и ресторатор, которого еще называют «поваром Путина». В сентябре 2022 года он официально признал, что был основателем ЧВК Вагнера, которую отправляют в зоны боевых действий по всему миру. Наемники часто сражаются на стороне подразделений, связанных с российским правительством. Бойцов ЧВК Вагнера обвиняют в убийствах и военных преступлениях в Африке, Сирии и Украине.

В этом году Bloomberg, The New York Times и CNN сообщали о фирме Meroe Gold Limited, которая входит в сеть компаний, связанных с ЧВК Вагнера. По имеющимся данным, военная компания поддерживала вооруженные силы Судана, чтобы получить доступ к золотым рудникам. В распоряжении OCCRP и Le Monde оказалась утечка документов, в том числе контракты, письма и внутренняя корреспонденция, которые раскрывают подробности того, как принадлежащая Пригожину компания-учредитель Meroe Gold платила миллионы долларов фирме под управлением суданской военной разведки, получая взамен оружие и разрешения на жительство для российских сотрудников. Кроме того, согласно утекшей переписке, Meroe Gold получала льготы от властей Судана.

Особенно сомнительной выглядит сделка «М Инвест» с суданскими вооруженными силами. Армия Судана занимается нелегальной торговлей оружием и подвержена «глубокой и системной коррупции», как говорит Эндрю Файнштейн, эксперт по борьбе с коррупцией и автор книги The Shadow World: Inside the Global Arms Trade («Теневой мир. Взгляд на мировую торговлю оружием изнутри»).

«“М Инвест” успешно использует нелегальные вооруженные силы для преступной деятельности», — сказал он.

Ричард Мессик, бывший сотрудник Всемирного банка, который сейчас консультирует международные организации по вопросам правового развития и борьбы с коррупцией, назвал ЧВК Вагнера и суданские вооруженные силы «худшими из худших в мировой экономике».

«Вопрос в том, как проводят платежи [между ЧВК Вагнера и суданскими военными предприятиями], — сказал Мессик. — Обе стороны по-настоящему опасны, им нельзя позволять покупать оружие где бы то ни было. Если за оружие платят золотом, с этим надо покончить. А если платежи проходят через международную финансовую систему, то санкционирующие органы должны сделать так, чтобы компании и лица, связанные с ними, не могли держать счета [в банках]».

Пригожин долго отрицал какую-либо связь с Meroe Gold или ЧВК Вагнера. Он даже подавал в суд на СМИ, утверждавшие, что военная компания принадлежит ему. Лишь в сентябре бизнесмен признал, что действительно основал ее. Как раз тогда в интернете появились видеоролики, в которых Пригожин он вербует российских заключенных для войны в Украине. Ранее журналисты Intercept в рамках совместного проекта с OCCRP подробно описали, как Пригожин пытался оспорить связь с ЧВК Вагнера через британские суды.

Публично он не говорил, что владеет Meroe Gold, но в июле 2020 года компания попала под санкции США из-за связи с Пригожиным. В Минфине США заявили, что Meroe владеет компания «М Инвест», которая принадлежала или подчинялась Пригожину. По заявлению США, «М Инвест» служила прикрытием для деятельности ЧВК Вагнера в Судане и получала лицензии на добычу золота.

Михаил Потепкин, который руководит Meroe в Судане, отказался отвечать на вопросы OCCRP. На электронные письма, отправленные в Meroe, пришел автоматический ответ, что их невозможно доставить.

То же произошло с письмами в Минобороны и Министерство энергетики и природных ресурсов Судана. Ни по одному из телефонных номеров дозвониться в министерства не удалось. Aswar также оказалась недоступна для комментариев.

"Добровольная компенсация" и доступ к военным базам

Компанию Meroe Gold основали в Судане летом 2017 года: тогда Россия и Судан укрепляли связи и подписывали соглашения о сотрудничестве в разных отраслях, в том числе горнодобывающей. Президент Судана Омар Хасан Ахмед аль-Башир побывал в России в ноябре 2017 года, и с тех пор признаков российского присутствия в Судане становится все больше. В интернете появились фотографии и видео, на которых россияне в военной форме тренируют суданских солдат. Затем в СМИ начали сообщать о том, что в Судане работает ЧВК Вагнера.

Вскоре после основания Meroe ее компания-учредитель «М Инвест» заключила пятилетний контракт с охранным предприятием в Хартуме, связанным с военными. Компания согласилась заплатить крупные суммы за помощь с въездом сотрудников «М Инвест» в страну, а также за «охрану и услуги по обеспечению безопасности».

Судя по контрактам, прочим документам и внутренней переписке, охранным предприятием Aswar Multi Activity Co., Ltd. управляла суданская военная разведка. Гендиректором был Мохаммед Курейши Мохаммед Аль-Амин, бригадный генерал суданской армии. Судя по профилям в соцсетях, бывшие сотрудники Aswar окончили суданский военный колледж.

За охрану, а также за помощь с импортом и въездом в Судан сотрудников «М Инвест» и Meroe Aswar полагалось 100 тысяч долларов ежемесячно, а также 200 тысяч долларов авансом в качестве «добровольной компенсации». Об этом стало известно из копии договора «М Инвест» и Aswar, предоставленного OCCRP расследовательским центром Михаила Ходорковского «Досье». Кроме того, «М Инвест» взяла на себя все налоги и сборы, которые должна была заплатить Aswar, а также зарплату ее работников. Дополнительно «М Инвест» платила Aswar по 500 долларов за каждого своего сотрудника, которому компания помогала въехать в Судан.

Охранное предприятие должно было «обеспечить обеим сторонам необходимое оружие и технику через Министерство обороны Судана». В приложении к контракту сказано, что Aswar предоставит бронетехнику, крупнокалиберное вооружение, беспилотники и средства связи, хотя не уточняется, сколько потребуется оружия и откуда оно будет поступать. В задачи Aswar входило хранение, перевозка и оформление оружия в портах и аэропортах.

Судя по документам, Aswar работала с местной авиакомпанией Al-Riyadah, которая заключила договор субподряда с Meroe. Авиакомпания отвечала за перевозки между Хартумом и Центральноафриканской Республикой, где тоже заметны следы присутствия ЧВК Вагнера. Для перевозок использовали самолет Ан-26 российского производства, принадлежащий суданским вооруженным силам.

Судя по письму Потепкина главе суданской разведки от 2018 года, благодаря Aswar самолеты, арендованные Meroe, могли летать под сигнальным кодом военных. Это означает, что коммерческие системы наблюдения не следили за их полетами. Потепкин упомянул недавнее соглашение между Aswar и ВВС. По его словам, оно давало Meroe право на посадку на военной базе в Хартуме и разрешение использовать «сигнальный код военно-воздушных сил для внешних и внутренних оперативных целей».

По мнению Файнштейна, соглашение с Aswar доказывает, что компании Пригожина были тесно связаны с суданскими вооруженными силами.

«Это говорит нам о том, что Пригожин платит частной военной компании, контролируемой правительством, а взамен получает привилегии с возможностью передавать их третьей стороне, оружие, проезд для своих людей и возможность использовать порты и авиабазы».

Соглашение Aswar осталось в силе даже после военного переворота 2019 года, когда аль-Башир был вынужден оставить пост. В служебной записке Aswar от мая 2019 года — через месяц после отставки аль-Башира — говорится, что российскую делегацию из Meroe, которая ездила из Хартума на завод в провинции Нил, сопровождал «сержант».

Драгоценный подарок

В Судане иностранные компании, получившие лицензии на эксплуатационную разведку, обязаны открыть предприятие для разработки природных ресурсов, если найдут месторождение. По местным законам 30-процентную долю в таких проектах получает Министерство природных ресурсов.

Но в августе 2018 года аль-Башир оказал Meroe поразительную услугу, велев министерству отказаться от доли в проектах российской компании.

Через пару месяцев заместитель министра природных ресурсов выдал Meroe дополнительные лицензии на добычу золота и переработку отходов производства в трех золотодобывающих регионах, при этом министерство снова отказалось от своей доли. Также компания получила права на разведку другого перспективного месторождения.

Бывший эксперт Всемирного банка Мессик сомневается, что правительство аль-Башира бескорыстно отказалось от 30 процентов в золотодобывающих проектах Meroe.

«Когда отступают от закона об иностранных инвестициях, нужно задаться вопросом, связано ли это с тем, что иностранный инвестор так важен, что правительство отчаянно пытается его привлечь, или же за необычной сделкой скрывается побочный платеж или какая-то услуга: например, возможность закупать оружие для влиятельных людей», — сказал он.

Юридический отдел суданского Министерства природных ресурсов не согласился с распоряжением президента заранее отказаться от 30-процентной доли в одном из проектов Meroe.

Судя по документам о договоренностях между Meroe и Министерством природных ресурсов, сначала государственная доля в первом из золотодобывающих проектов перешла к Sudan Mineral Trading (SMT) — это еще одна компания, принадлежащая суданским вооруженным силам — и лишь затем досталась Meroe.

Похоже, что в рамках нового проекта SMT и Meroe были партнерами. Но дело продвигалось медленно. В начале 2020 года, уже после того, как военные арестовали аль-Башира и отстранили его от власти, Потепкин в официальном письме в Министерство природных ресурсов подчеркнул, что соглашение еще не утверждено. По его словам, SMT была обязана вернуть 30 процентов акций владельцам Meroe. Неясно, чем все закончилось.

Став партнером SMT в золотодобывающих проектах, Meroe, вероятно, стремилась заручиться поддержкой могущественных вооруженных сил Судана, как считает автор книги о торговле оружием Файнштейн.

«Meroe повторяет давний прием, задабривая военных, чтобы пользоваться правами на добычу полезных ископаемых», — сказал он OCCRP.

К концу 2020 года Meroe привлекла к себе много внимания, особенно после того, как компания попала в санкционные списки США. Аль-Башира, который был президентом, когда основали Meroe, теперь судят за участие в перевороте, в результате которого он пришел к власти.

В таких обстоятельствах компания передала завод по переработке отходов добывающего производства новой фирме с названием Al Sawalij for Mining Ltd, у которой нет активов, и в ней числится лишь один сотрудник — бывший менеджер Meroe Gold — и единственный акционер. Источники, близкие к суданскому правительству, сообщили OCCRP, что Al Sawalij — это просто новое прикрытие для владельцев Meroe.