Идеологию Китая нам изучат... к 2025 году

В Институте Китая и современной Азии РАН новейшая инициатива — там недавно была создана лаборатория « Современная идеология КНР». На этом можно было бы не останавливаться, если бы не огромное политическое и научное значение этой темы. Китай стал главным партнёром и фактически союзником России на все обозримое будущее, потому его идеологию знать, конечно, необходимо.

Вот в ИКСА РАН и взялись. Директор института Кирилл Бабаев собрал в лабораторию лучших по его мнению специалистов по китайской идеологии, не только из своего института, но и из других институтов, например Высшей школы экономики, и поставил перед ними задачу изучить идеи Си Цзиньпина. Лаборатория должна установить контакты с китайскими коллегами, провести несколько конференций и к 2025 году подготовить большую научную монографию. «Нам необходимо знать и очень хорошо анализировать идеи Си Цзиньпина...», — подчеркнул Кирилл Бабаев.

Вот как раз со вторым моментом у российской науки в целом и у российского востоковедения в частности есть очень серьёзные проблемы. Мне неоднократно приходилось видеть как то, что считается у востоковедов анализом, на деле было более или менее многословным пересказом чего-то ранее изданного. То же касается исследований по идеологии. Сколько я их не читал, и советских, и современных, все они были пересказом выступлений и работ вождей или идеологов, с более или менее глубокомысленными комментариями.

Уже это обстоятельство позволяет сомневаться в том, что обещанная работа будет достаточно высокого качества и не пополнит список изданий института, существующих не для пользы дела, а лишь в качестве библиографического факта.

Другой момент — два года на подготовку и издание монографии. Этого очень мало. По моему собственному опыту я могу сказать, что исследования подобных вопросов занимают много времени. Только чтобы расплести историю и подоплеку идеологии советского планирования времен индустриализации, мне потребовалось около четырёх лет плотной работы для сбора материала и ещё несколько месяцев, чтобы написать работу, которая вошла в состав моей работы «Сталинская индустриализация». Это при том, что я не имел существенных ограничений на доступ к источникам, работал, сколько хотел, да и решил не углубляться в детали, а отслеживать только главные направления идеологии советского планирования.

Дело в том, что идеология рождается под влиянием множества факторов: исторических, политических, экономических, социальных, культурных, и сама по себе влияет на множество сфер жизни. Все это, ну или самое основное, надо отследить и проанализировать, чтобы понять существо и влиятельность рассматриваемой идеологии. Для изучения всего этого надо прочитать многие тысячи работ. Даже если исследователь свободно читает по-китайски и имеет неограниченный доступ к отличной научной библиотеке, это все равно работа лет на десять, если не больше. Просто потому, что есть личная выносливость исследователя, а умственная работа, да ещё на иностранном языке, очень изматывающая.

Идеология рождается в недрах определенного общества, и потом трансформирует его. Уже поэтому исследования идеологии относятся к сложным задачам. Но дело не только в этом. Есть ещё неочевидные стороны идеологии: неформализованная часть идеологии, которой нет или почти нет в текстах, но она есть на практике; действительный смысл и понимание различных лозунгов, которые могут отличаться от приписываемых их; культурный и ассоциативный контекст лозунгов и идеологем. Иероглифы имеют много значений и часто образуют сложные смысловые коннотации, которыми пользуются идеологи.

Наконец, говоря об идеологии Си Цзиньпина, или, лучше сказать, о «сицзиньпинизме», мы должны помнить, что таковой развивается на основе предiествующих вариантов китайской идеологии: идей Мао Цзедуна и Дэн Сяопина, то есть на «маоцзедунизме» или маоизме, и на «дэнсяопинизме».

При этом «маоцзедунизм», бывший фундаментом для последующих версий китайской идеологии, изучен исключительно плохо и стал даже объектом вполне сознательного искажения. То, что пишется под термином «маоизм», имеет изрядную долю искажений. Доходит до того, что не могут внятно объяснить, почему это идеи Мао Цзедуна победили, хотя у него были сильные конкуренты в лице китайских националистов из «Гоминьдана» и японской «Сферы совместного процветания Великой Восточной Азии». И почему это народ и партия в Китае не отреклись от его идей совсем, хотя их реализация стоила многих сил и тягот. Изучение идей Си Цзиньпина без предварительного наведения порядка в изучении «маоцзедунизма» и исследования его в деталях будет обречено на неудачу, потому что совершенно очевидно, что у Си Цзиньпиня основа и метод от председателя Мао. Это обстоятельство накидывает ещё лет 10 или 15 к работе, поскольку материал огромен. В общем, кому-то надо положить изрядную часть жизни, чтобы у нас было ясное понимание в этом вопросе.

В свете всего этого обещание через два года сделать монографию, в сочетании с неспешными темпами рассмотрения рукописи и типографской подготовки, даст лишь набор обзорных докладов пересказывающего характера. Это определенно не будет глубокое научное исследование.

Между тем, исследование китайской идеологии нужно, причём нужно было ещё позавчера. Детальное и глубокое знание идеологических моментов позволяет прогнозировать дальнейшее развитие Китая в определенных мыслимых обстоятельствах, делает политику Китая понятной и прозрачной. Даже более, того, можно логически вывести следующую версию идеологии, ещё до того, как она появилась. Но для этого нужно вопрос знать хорошо и глубоко, не на уровне пересказа речей председателя КНР. Такого уровня китаисты, ни поодиночке, ни скопом, к 2025 году не достигнут.